Больше фестивалей! Пикник Афиши и Hard Rock Calling

Обстановка

Hard Rock Calling

В Олимпик-Парке все, как на большом фестивале – там можно купить сидра/пива/чего покрепче, рядом фудкорт с самыми разнообразными кухнями мира и шустрыми продавцами, умудряющимися не создавать очередей даже при таком наплыве народу. Впрочем, стоп, до наплыва пока далеко – с утра здесь не так уж и много любителей рок-н-ролла. Но к ночи их станет гораздо больше, а очередей как не было, так и не будет, вот увидите.

И да, туалетный вопрос всегда на таких фестах особенно актуален. Так вот, со всей ответственностью Musical-Express должен заявить, что лучше туалетов на фестивалях ему еще никогда не доводилось видеть. Это вам не биокабинки – все оборудовано как в каком-нибудь кафе, стационарные домики, очень чистые. Только указатель, на котором нарисован знак мальчик/девочка, почему-то болтается из стороны в сторону, из-за чего происходят смешные путаницы. Но всем наплевать.

 

Афиша

Обстановка до боли знакомая и родная. Тысячи красивых людей шагают по великолепному летнему полю Коломенского, кто-то играет в игры, кто-то бродит по маркетам, кто-то занимает места у сцен. А лучше всего, пожалуй, тем, кто разложил на травке полотнище и отдыхает под хорошую музыку.

Алкоголю сказано жесткое «нет» (особо изобретательные все равно пронесли, полно вам). Еда дороговата, зато ее много – и очереди не такие уж длинные, как можно было ожидать. В целом, все отработано – даже на входе заторов практически нет, поучиться бы некоторым другим фестивалям российского разлива.

С туалетами лучше, чем могло быть – привычные биокабинки в целом с наплывом справляются, только некоторые из них почему-то шатаются. Довольно странные, наверное, ощущения испытывают те, кто находится внутри. И руки помыть негде.

Что еще – ах да, повсюду реклама одного телефонного оператора. Ее очень много, больше, чем чуваков в футболках «Blur».

 

Программа

Hard Rock Calling

Всего на фесте три сцены – поменьше, чем на Гласто, конечно. Главное неудобство – от двух маленьких до главной топать прилично. Главная печаль – Майлз Кейн и Klaxons в одно время на разных сценах. Поколебавшись, Musical-Express решает-таки посмотреть Klaxons – уж больно интересно, что там у них за возвращение грядет.

Вообще, программа интересная – стоит того, чтобы отдать пять фунтов за маленькое расписание на входе, и уж точно никого не пропустишь. Добродушные волонтеры подсказывают, куда идти. Народ валяется на траве и пьет сидр. Солнце жарко палит над головой – словно специально к фестивалю облака рассеялись. Красота.

 

Афиша

На Афише тоже три сцены, все открытые, и в перерывах между выступающими на главной (от которой далеко и надолго отходить никак нельзя, потому что приехали Blur) можно-таки исхитриться глянуть на кого-нибудь еще (например, на Ариэля Пинка). Нет карты – не беда, волонтеры есть и тут. Да что вам рассказывать, вы же были там, верно?

Список музыкантов главной сцены, кстати, вызывал некоторые вопросы. Он получился образцово разнородным, так что после очередного выступления состав зрителей менялся бы процентов на 90, если бы не удерживающее обстоятельство в виде хедлайнеров Blur. Тем не менее, даже перед Blur кто-то да ушел – из тех, для кого хедлайнерами были классики русского рока «Сплин».

 

Днем

Hard Rock Calling

Хрупкая девушка из Dark Horses что-то довольно уныло поет в микрофон, но в палатке Pepsi (той самой, где вечером будут жечь Klaxons) почти никого, кто мог бы по достоинству ее голос оценить. Сейчас больше народу шляется по полю фестиваля, чем стоит у сцен. Потому что вообще-то в палатке мрачно и прохладно, а англичане, знаете ли, по солнцу соскучились больше, чем по группе Dark Horses. Следующие за ними симпатяги из Twin Forks вызывают немногим больше интереса. Но они так заразительно улыбаются и шутят, исполняя свой бодрячковый фолк-рок, что несчастные крохи стоящих у сцены потихоньку начинают оживать и хлопать, яркое платье вокалистки Сюзи радует глаз, и, в общем, все готово к тому, чтобы на сцену выпустить кого-то покруче.

 

На группу The Twang в палатку набилось прилично энергичной молодежи. Если вы никогда не видели их выступлений, то посмотреть стоит хотя бы на то, как двое весьма нелепых чуваков (один, Мартин, в пестрой рубашке и в темных очках; второй, Фил, –  в нелепой шапчонке и с рэперскими замашками) лихо владеют залом. Они там ходят по сцене – каждый в своей манере. Улыбчивый Мартин со знанием дела двигает попой – резкий и будто раздраженный Фил размахивает руками. А в палатке-то ух – кто-то зажигает файер и держит его над толпой, да так, что волонтерам и не добраться – остается только надеяться, что файер не полетит на сцену, как пустая бутылка от воды. И, конечно, тут начинается слэм, любимая забава британцев. А вот интересно, что же тогда будет вечером на Kasabian? Под конец сета Мартин снимает очки, и прямо вот видно, как он доволен. Вообще, сцена в этой палатке какая-то магическая – кто бы ни вышел, все начинают улыбаться, как будто спонсор сцены не Pepsi, а какая-нибудь компания по производству зубных паст.

 

Вот и шотландцы The View тоже – их приветствуют оглушительно, тут уже и шагу не ступишь свободно, – с улыбками на лицах, спокойные и даже величественные, насколько позволяет им так выглядеть смешная шевелюра Кайла Фальконера. Этакие величественные хоббиты. У них хитовая программа – с обязательной завершающей “Shock Horror”, и все песни подхвачены хором фанатов.

 

За ними следом – Tribes. У них какой-то дурацкий звук, и вообще – их сет, пожалуй, самый вялый, хотя играют они тоже одни хиты и, в основном, с первого альбома. Ллойд вымученно улыбается первым рядам, где стоят какие-то приятели группы, не поленившиеся тащиться из Северного Лондона в Стрэтфорд. Похоже, Tribes чересчур умахались на Гластонбери днем ранее. А публика рада воспользоваться и передохнуть, вот только самые преданные в первых рядах и веселятся. И, надо сказать, их хоровое пение все равно звучит впечатляюще.

Со сцены парни говорят немного, Ллойд сообщает, что следующим синглом будет "Sons And Daughters", а еще – что они рады играть перед группой Klaxons, которую им самим очень хочется посмотреть. На этих словах задние ряды оживают, и под последующую “We Were Children” (на которой Ллойд предсказуемо бежит пожимать руки фанатам), а также завершающую “How The Other Half Live” старательно зажигают. Все-все, сейчас выйдут Klaxons.

 

Афиша

Марафон на главной сцене открывают ветераны из Buzzcocks, и если кто думал, что народ в час дня еще будет спать, то он ошибся. Ну, кое-кто, разумеется, стоит столбом или увлеченно мастерит себе шапку из газеты (ибо солнце обещает прилично напечь голову), но у сцены вовсю прыжки и даже совсем немножко краудсерфинга. Бодры и сами панк-рокеры, у них там британский флаг на сцене, все как положено.

 

За ними на сцену выходит совсем другая артистка – La Roux ожидаемо сексуальна, и, пожалуй, именно ее голос следует признать самым пронзительным голосом дня. "This time baby I’ll be buleeeeetproooof!" – властно кричит она, вышагивая по сцене. И многие из тех, кто раньше вообще о такой певице не слыхивал, в ответ вскидывают руки. И танцуют, несмотря на жаркое солнце над головой. Но большинство все-таки там пока по маркетам гуляет.

 

Да, а прическа у нее по-прежнему напоминает мандаринчик.

 

Следующая за энергичной девушкой Жанна Агузарова, как всегда, делает ставку на эпатаж – но как-то Musical-Express от ее костюма сумасшедшей Снегурочки остался не в восторге.

 

«Привет фэйсбуковцы! – обращается к публике она. – Привет… твиттеровцы!»

«Твиттеряне», – угрюмо поправляет кто-то.

«Многие из вас, наверное, видят меня впервые, ну вот, полюбуйтесь!» 

И мы любуемся – и те, кто видит Жанну впервые, и те, кто ее выступления с интересом ждал. Но что-то как-то не так. Старенького – того, за что Агузарову до сих пор любят – она исполняет немного, на новенькое народ реагирует вяло.

 

«Что вы такая кислая? – цепляется Жанна к девушке из передних рядов. – У нас тут с публикой хорошее настроение, ползите-ка отсюда!»

Но публика на самом-то деле в большинстве своем уже ждет Bat For Lashes. И хамство королевы рок-н-ролла выглядит совсем… нерокн-ролльно. Хотя под конец Агузарова-таки располагает к себе аудиторию, выдав несколько задорных хитов времен «Браво». Танцы начинаются по новой, и в итоге Жанну провожают одобрительными криками.

 

Наташа Хан на фоне брутальной Агузаровой смотрится какой-то феей из сказки. На ней красивый расписной костюм, она изящно танцует и встряхивает аккуратной шевелюрой в такт неземной музыке.

 

Можно даже не смотреть на сцену. Можно просто лежать на траве и смотреть в небо, а музыка все равно заползет внутрь тебя и чарующий голос Наташи буквально заставит расчувствоваться. А еще она улыбается, исполняя даже самую грустную песню фестиваля “Sleep Alone”. Очаровательна.

 

Вот теперь есть время пойти глянуть на Ариэля Пинка, что фотограф Musical-Express и сделал.

 

 

Хедлайнеры

Hard Rock Calling

Klaxons

Как же Musical-Express соскучился по группе Klaxons! Знакомые ревущие электронные клаксоны, игра света, добродушно-зловещая ухмылка Джейми Рейнольдса и танцы мистера Райтона за клавишными! Пока там на главной сцене Майлз Кейн выдает свои стиляжные мелодии, в палатке Pepsi царит нью-рейв дискотека. “New Reality”, “Invisible Forces” и “Love Frequency” – три главных события сета, и они чертовски хороши. Нет, не так. Они охренительны. Довольны собой и сами музыканты, только Саймон привычно скромен за своей гитарой, хотя разоделся сегодня и он – в лучшем попугайском стиле. Но Джеймса Райтона никто не переплюнет все равно – его блестящая ярко-голубая рубашка отражает свет ламп и привносит дополнительное ощущение праздника во все происходящее. Не выступление - просто фонтан радости, энергии и крутизны.

Обязательны сегодня “Echoes”, “Two Receivers”, “Atlantis To Interzone” – сет пролетает моментально, на одном дыхании. Уходить из палатки не хочется, но надо. Там, на главной, уже отвыступал Майлз Кейн и теперь слово за «отцом» и учителем Майлза – Пол Уэллер, дамы и господа.

 

Paul Weller

Англичане любят своих кумиров преданно и искренне. Они, например, не смогут никогда в жизни признать, что реюньон The Stone Roses – плох. Он не может быть плохим, потому что это The Stone Roses. Но если здесь с ними не каждый сторонний наблюдатель согласится, то по поводу Пола Уэллера спорить нечего – он действительно до сих пор жжет, отменно выглядит и держится с таким достоинством, что британская рок-молодежь должна конспектировать его действия в специальную тетрадь. Но никто не конспектирует, на искусственный газон летят ненужные куртки, обертки от бургеров, сумки, а их владельцы самозабвенно выплясывают что-то старомодное, но по сей день крутое. А уж когда Уэллер поет что-нибудь из репертуара The Jam (таких подарков сегодня три – в том числе финальная “Town Called Malice”) – восторгу публики нет предела. Но, заметим, никакого слэма.

 

Kasabian

 

 

Для лестерцев очень долго готовят сцену – тут сегодня большой экран, где во время сета будут транслироваться видеозадумки Айтора Трупа. Не каждая площадка такого удостоится. У сцены пока достаточно свободно, и, на самом деле, свободно здесь будет в течение всего выступления. Редкие попытки послэмиться, наверное, не в счет по сравнению с тем, что обычно творится на британских фестивалях.

 

 

Программу Kasabian играют стандартную – от "Days Are Forgotten" до "Fire". Том и Серж выглядят немного расслабленными, под стать публике, но такой настрой – именно то, что надо после длинного и жаркого рок-н-ролльного дня. Приятно, что в сетлист вернулась трогательная “Everybody’s Gonna Learn Sometimes” в исполнении Сержа, а лучше всего звучит  “Goodbye Kiss” – как раз здесь, под этим темнеющим лондонским небом, для неё самый подходящий антураж. Но после концерта в головах у всех все равно "Fire" – по пути к метро вдоль отливающих на заборы гопарей то и дело кто-нибудь затягивает приставучий мотивчик. Отличное завершение дня.

 

Афиша

Сплин

 

 

Знаете, как Сашу Васильева любят в России? Да он, по сути, один из последних видных представителей русского рока – во всяком случае, по масштабу народной к нему любви. И песни у группы «Сплин» - из тех, что вживляются в мозг до последнего слова – как бы давно ты в последний раз ни слышал «Орбит Без Сахара» или «Остаемся Зимовать», лирика откуда-то всплывает в памяти. Вот Васильеву и надоедает в сотый раз петь одно и то же, и он некоторые слова меняет – правда, тоже уже не в первый раз. Про «стать девственницей» в «Орбите», про «Колю Баскова» в «Моем Сердце» преданные поклонники слышали и до этого. Зато для других – сюрприз. Вообще, Саша особенно там не старается, поет с придыханием, но не чувственно-эротическим, а таким, типа – «эх, ну спою вам, ладно уж».  

 

 

А на пригорках, повсюду, на далекое-далекое расстояние от сцены сидят люди и поют вместе с ним. Всеобщий катарсис – «Выхода Нет», которую подхватывают, наверное, даже продавцы горячей кукурузы где-то у другой площадки. И даже те, кто пришел сюда ради совсем другой группы, на что намекают белые шарики с изображенными на них пакетиками молока.

 

 

Blur

 

И вот – да, наконец-то! Blur на сцене! Они начинают с “Girls&Boys” – сходу вбрызгивая дозу адреналина в толпу. Дэймон весел и бодр, он бегает по сцене, он пробирается к зрителям и стоит на ограждении, распевая “Country House” и пожимая ошалевшим от счастья людям руки, пока охранники старательно держат его за штаны, чтобы Албарна совсем не утащили. Это вам не просто вихрем пронестись вдоль первого ряда – как делают многие другие. Дэймон, кажется, сам в полнейшей эйфории, он стоит так до конца песни, да еще и дирижирует при этом хором тысяч голосов. Вот он – главный момент фестиваля.

 

 

Грэма Коксона, который, в отличие от остальных, в Москву приехал впервые, Дэймон представляет отдельно. “Coffee&TV” сопровождается помахиванием сотен шариков с тем самым пакетом молока, и, знаете, к вопросу о реюньонах – если они ТАКИЕ, то да, давайте и побольше. Покажите всем этим маленьким засранцам, как умеют жечь реальные рок-звезды. И как они до сих пор умеют писать песни – “Under The Westway” звучит настоящим шедевром под ночным уже небом Коломенского. Кто-то запустил в него двух змеев - они медленно реют над головами собравшихся, похожие на диковинных рыб, и кажется, что мы все стоим на дне моря – влажный воздух, капельки дождя на лицах и ощущение какой-то общей радости. Настоящий чистый восторг.

 

 

Последней звучит “Song 2”, откуда только остались силы у всех этих людей прыгать и кричать? Они могут и еще, но фестиваль неумолимо заканчивается, Blur уходят, гремит прощальный салют.

 

 

В общем, фестивали в городе – это круто. Будь то фест в парке, или на стадионе, или даже где-нибудь на площади – если организация на уровне, то получается настоящий праздник. По части организации с британцами мало кто может сравниться, но авторы «Пикника Афиши» - на самом деле молодцы. Их любят ругать за излишнее «хипстерство», за малейшие промахи, но, может быть, пришло время и похвалить? Тем более, раз уж на то пошло, список музыкантов в этом году был у «Афиши» вовсе не такой хипстерский, как можно было ожидать.

 

Что же до фестиваля Hard Rock Calling, то вот он – идеальный образец для подражания. Народу тьма – очередей практически нет. Виски продается в открытом доступе – но никаких вам эксцессов. На сцене актуальные и крутые звезды – а билет стоит копейки (если сравнивать с другими фестивалями лета). Как писали фанаты в соцсетях после его окончания (на другой день там жгли Alabama Shakes и Брюс Спрингстин) – есть ли смысл тратить кучу бабла и сил на Гласто, если можно сесть на метро и посмотреть отличный лайнап практически бесплатно?

 

 

Ну, здесь можно поспорить – ведь ничто не сравнится с настоящим грязным выездным фестивалем и сном в прокуренной палатке под непрекращающийся дискач – но, в целом, да. Ура городским фестивалям (с хорошей организацией!)

 

 

Текст - Мария Макарова
Фото с "Пикника Афиши" - ikearobber
Фото с Hard Rock Calling принадлежат сайту www.hardrockcalling.co.uk