Брайтонские рок-н-ролльщики Black Honey - это банда стильных мечтателей, они живут на небольшие средства, но зато своей DIY-мечтой. Узнайте о группе больше в этом интервью!
Брайтонские рок-н-ролльщики Black Honey - это банда стильных мечтателей, они живут на небольшие средства, но зато своей DIY-мечтой. Альбом, который они собираются вскоре выпустить, - со всеми трудностями и проволочками, вдохновленный "парижским нуаром", - показывает, что они на самом деле метят очень высоко. Британский NME встретился с ними, чтобы поговорить о том, как синдром дефицита внимания, Билли Айлиш и ненависть к поп-миру сформировали их звучание и дали огня их музыке.
Иззи Бакстер-Филлипс распевается в подвале лондонского клуба Shacklewell Arms за час до хедлайн-сета на фестивале NME Girls To The Front. Это серия концертов, которая должна показать всей этой индустрии, как много женщин делают прекрасную музыку. Разговор заходит о собственном опыте группы.
"На нас повесили ярлык: "группа с девушкой-вокалисткой", как будто это жанр такой, - устало говорит гитарист Крис Остлер. - Что значит "группа с девушкой-вокалисткой"? Идите нах! Это просто группа. У вас же нет "групп с мужчиной-вокалистом", не так ли? Это все называется просто группой!"
Иззи только что рассказывала о том, как ее отказывались пускать на собственные концерты, потому что охранники не верили, что она - участница брайтонской группы, несмотря на то, что у нее была проходка и гитара в руках. "Думаю, я просто выглядела как реально е#анутая эксцентрично одетая групи, - Иззи делает паузу перед тем, как ее черный юмор сменяется раздражением. - Типа, они вели себя так покровительственно, а я не могла войти. Обычно я начинаю орать на какого-нибудь охранника: "Ты - е#анный сексист!", прежде чем мне дают пройти и отыграть свой, бл#дь, собственный концерт!"
Этот опыт оставил осадок. Позднее на сцене в забитом до отказа зале Иззи обращается к аудитории с посланием: "Каждой девушке в этом факин мире: вы куда более необыкновенные и совершенные, чем вы, бл#дь, можете себе представить! Если хоть кто-то пытается сказать вам, что это не так - просто уходите".
Она останавливается, прежде чем прыгнуть со сцены в зал, этот момент - настоящий катарсис. Потом Иззи объяснит, что для нее было очень важно сказать это со сцены, ведь она сама часто обнаруживала себя в ситуациях, когда ей нужно было бежать прочь от негативного влияния.
"Сейчас я просто говорю таким людям - иди нах#й! Это для меня не проблема".
Так было не всегда. Только приехав в паб, Иззи вспоминает, как в подростковом возрасте она боялась начинать что-то с музыкальной группой, потому что не имела представления, делают ли так девчонки. "Я чертовски боялась затевать группу, где кроме меня играют одни парни", - говорит Иззи, настраивая инструменты для концерта.
"Я была такая: "а педали - только парни могут ими пользоваться? А мои руки не слишком маленькие, чтобы держать гитару? Могу ли я все это делать, если я женщина?" Когда девушек в группах станет больше, появится целое поколение уверенных в себе женщин, которые пробьются - жду не дождусь этого дня".
Собственный опыт, по словам Иззи, прояснил для нее следующее - и она считает важным донести это до всех девочек, начинающих свой путь в этой индустрии:
"Не притворяйтесь, что вы глупее, чем на самом деле, чтобы польстить мужчинам. Вы все знаете о том, как это работает, вы знаете о том, как и что звучит, знаете, как использвать эквалайзер, что такое реверберация, знаете, как работает е#анная педаль - вы просто нажимаете, куда надо! Вам член для этого не нужен. Вы можете стать кем только захотите". В Black Honey гендер не имеет ничего общего с динамикой группы. "Они не смотрят на меня, как на девушку, а я не смотрю на них, как на парней; мы просто люди и мы вместе в одной группе. Гендер не имеет к этому всему никакого отношения".
Томми, Крис и Том разделяют чувства Иззи. Они стали друзьями за десять лет до того, как сформировать группу - сначала это были Moon Kill, потом Black Honey - и их сплоченность ощутима. "Самое безопасное место для творчества - здесь, в этой группе, - объясняет Иззи. - Я никогда не была в большей безопасности".
До того, как создать группу с Крисом, когда они вместе изучали музыку в университете (Том и Томми присоединились позднее из других групп), Иззи не чувствовала особенной поддержки своим творческим порывам - особенно в школе.
"Процесс творчества - он реально странный: я помню, сидела в школе на уроке по написанию песен, и сочинила текст о том, каково это - чувствовать себя подавленной. Одна девчонка в школе наехала на меня и сказала, что это дерьмо. Она не услышала ничего о том, что я чувствую себя подавленной, о том, с чем это связано: она просто стала язвить, что я пишу как эмо, и постаралась меня уничтожить за это. Это меня тогда сильно травмировало, и я бы хотела иметь возможность вернуться в то время и сказать ей, чтобы она катилась нах. Эта девчонка пыталась принизить меня".
Те воспоминания все еще дают о себе знать, но тем сильнее Иззи ценит ту поддержку, которая есть у нее сейчас - хотя поначалу, когда группа только зарождалась, все было не так просто. "Мы прошли через все возможные ссоры до того, как создать Black Honey и вычеркнуть эти проблемы из нашей жизни. Так что когда все по-настоящему началось, уже было легко. Было бы ужасно проходить через все эти проблемы становления, будучи уже в пути", - говорит Иззи.
Крис и Иззи дружили задолго до того, как основать группу - они познакомились более чем за 10 лет до этого момента. Когда я спрашиваю, как они встретились, Иззи начинает рассказывать фантастическую историю о том, как ее укусила акула, а Томми и Крис спасли ее. На самом деле, говорит Томми, "мы все жили в одной ночлежке в Далстоне". Полет фантазии - это обычная вещь для Black Honey, они часто создают в своих песнях воображаемые эскапистские миры. "Мне нужно жить в мире фантазии, чтобы справляться с реальностью, - говорит Иззи. - Это настоящий побег от нее".
Песни Black Honey - своеобразные виньетки из художественной литературы, арт-хаусного кино и спагетти-вестернов, где исследуются темные стороны человеческой природы. Линк Рэй, Нэнси Синатра, The Contours, Марта Ривз & The Vandellas и Эннио Морриконе - все они повляли на группу, а также Nirvana, Эми Уайнхаус и The Jesus And Mary Chain. И еще фильмы, которые они смотрели вместе, такой студенческий микс - Квентин Тарантино, Дэвид Линч и Уэс Андерсон.
В подростковом возрасте Иззи поставили диагноз - синдром дефицита внимания и гиперактивности, у нее в голове огромное количество идей, и вдохновение порой находит на нее как лавина. Она говорит, что ей кажется, будто потоки мыслей падают, кружатся в ее голове, набирая тем больше скорости и разрушительной силы, чем дольше длится этот процесс. Она потратила много времени, прежде чем научилась фильтровать их, но это, безусловно, сделало ее сильнее как автора текстов. "Было бы ужасно иметь расстройство, из-за которого ты постоянно в ступоре, - улыбается Иззи. - Думаю, проблема в том, чтобы уметь вовремя остановиться и не облажаться, потому что я могу продолжать и продолжать... Хотя мне все равно кажется, что я ужасно ленивая и непродуктивная. Я всегда чувствую, что делаю недостаточно".
Через неделю после концерта в Shacklewell Arms мы сидим с группой в маленькой репетиционной комнате в западном Лондоне. Иззи скроллит свой телефон и ноутбук, чтобы проиллюстрировать, как это - творить с тем синдромом, который ей диагностировали. Она показывает сотни коллажей, созданных из звуков, картинок и видео, каждый из них помог ей быстро запечатлеть свои идеи. Каждый коллаж по сути является основой песни, а еще у нее огромное количество блокнотов. "Мой синдром взрывоопасен", - говорит Иззи.
Несмотря на наличие сотен идей, превратить их в достойные песни оказалось сложнее. Как говорит Иззи, прорыв случился, когда они разогревали в туре Royal Blood и работали вместе с Майком Керром. Ранее Иззи предпочитала работать очень формально - часами сидела за столом и писала, пока не придут идеи. Наблюдение за спонтанным стилем Керра, по мнению Иззи, помогло ей улучшить ее собственный стиль написания песен.
"Он сидит за пианино всю ночь, пьет красное вино и записывает, когда приходят идеи. В то время как я пью много кофе, сидя за столом среди бела дня в течение определенного количества времени. Теперь мой стиль - странное сочетание и того, и другого, порядка и спонтанности. Сейчас я подошла к тому моменту, когда пишу очень быстро, и это для меня настоящий прорыв, потому что я настоящий тормоз в плане написания песен: могу всю жизнь сидеть и пытаться что-то родить. Кто-то однажды сказал мне: "Кажется, будто ты только начинаешь", и это действительно так. Да, я знаю, что мы уже выпустили альбом, но все равно кажется, что мы только в начале пути".
Группа выпустила дебютный альбом для широких масс в сентябре прошлого года. Он так и называется Black Honey. Они решили не торопиться, немного придержать релиз, дождаться, пока придет правильное время, как считает Иззи. Сейчас, оседлав творческую волну, они уже начали работать над второй пластинкой - первый сингл, "I Don't Ever Want To Love" выйдет этим летом.
В студии Иззи с воодушевлением играет выборку из новых песен, поясняя идеи, стоящие за каждой из них. "Это такой парижский нуар, очень угрюмо", - говорит она. Очень хорошее описание до тех пор, пока через мгновение другая песня не пропускает этот самый нуар через калейдоскоп, неся радость и свет темным оттенкам творчества группы.
"Это самая дневная песня, которую я когда-либо писала, - говорит Иззи, прежде чем взмахнуть рукой в такт песне; она звучит так, будто Дэвид Линч отправил героев "Твин Пикса" на пляж. - Мне нравилось, очень нравилось писать ее. Думаю, мы всегда к чему-то такому стремились. Мне это подходит. Я чувствую, что вложила себя в нее, что это действительно я. Это немного похоже на карикатуру на саму себя, но в написании песен нет законов. Это отчаяние моей внутренней души. И это не притворство - невозможно подделать все это дерьмо".
Тексты песен очень личные и более автобиографичные ("Я счастлива только тогда, когда ты несчастен/Я падаю только тогда, когда мне плохо"). Иззи думает, что причина в заново обретенной уверенности в себе. Первый альбом группы игрался с разнообразной культурой, со множеством разных стилей и звучаний, вторая пластинка следует более определенному взгляду - и включает в себя грандиозно звучащие струнные и духовые. "Есть такое чувство, что сейчас в наших головах мы наконец достигли того, чего всегда хотели достичь", - говорит Томми. Иззи соглашается: "То, что мы делаем сейчас, гораздо больше похоже на нечно цельное, чем на кучу разных вещей. Следующий наш альбом - это мой друг, это моя страсть".
Black Honey делают не только музыку: они также усердно работают над своими собственными арт-хаусными видео, над фотографиями, над стилем и образом, благодаря тому, что до сих пор являются DIY, неподписанной группой. Создав свой собственный лейбл, Fox Five, группа вырастила последователей в своем необычном подходе к маркетингу. Их самый первый сингл не сопровождался никаким пресс-релизом, но зато они устроили прямую горячую линию. Они все еще лично встречаются со своими фанатами и котролируют каждый аспект своего творчества. "Я просто не представляю себе, что когда-нибудь буду делать все традиционным путем, как делают другие музыканты, - говорит Иззи. - Мы очень самодостаточны. Если кто-нибудь даст нам ху#ву тучу денег, я скажу: "ну даааа, может быть", но мы все равно будем сами контролировать свое творчество и идти своим путем".
Каждый из музыкантов все еще совмещает участие в группе с обычной повседневной работой; все они хотят иметь возможность делать первое без того, чтобы делать второе. Иззи работает в магазине винтажной одежды и звукозаписей, и это объясняет ее бесконечные запасы крутых винтажных образов. Вся прибыль от выступлений идет обратно, в дело, - в продакшн и звук. "Странным образом, иногда выполнение дерьмовой работы за прилавком заставляет тебя сильнее ценить это, - говорит Том. "Если ты работаешь на умопомрачительно скучной дневной работе, тебе хочется выложиться куда более креативно, когда ты работаешь над музыкой", - добавляет Крис.
Они прекрасно понимают, что молодым музыкантам трудно прорваться даже в нынешнем климате, но отказываются выступать за это.
"Я думаю, что позади фразы "Нах#й государство!" есть вещи поважнее, чем отсутствие инвестиций в музыку, - говорит Иззи. - В конце концов, музыка - это роскошь. Людям необходимо платить за аренду, как-то выживать, вот что важно, есть очень много других проблем, с которыми нужно разобраться, прежде чем я начну серьезно беспокоиться о том, насколько тяжело приходится музыкантам в этом мире. Но, впрочем, музыка поддерживает людей, не так ли? Она дает им надежду, когда других надежд, может, и нет".
В какой музыке они сами находят надежду? "Я помешан на Билли Айлиш," - говорит Крис. Иззи полагает, что они на самом деле не слушают других музыкантов, а изучают их. "Что мне кажется интересным в Билли Айлиш - то, что ее музыка минималистичная, но в то же время очень привлекательная и современная. Для аутсайдера и человека, который не может много общаться с людьми, это хорошее исследование того, что чувствуют другие: через нее я понимаю людей немного лучше".
Более "обычный поп" они по-прежнему не включают. "Ничто не оскорбляет меня сильнее, чем безопасная, средненькая, нерешительная концепция группы, - говорит Иззи. - Я, бл#дь, ненавижу серенькую поп-музыку. Мы все тут за что-то выступаем, но мир поп-музыки просто пресный. Люди из этого мира частенько строят из себя феминистов, при этом делают вещи, фактически противоположные тому, о чем они говорят".
Она уверена, что акцент поп-музыки прежде всего на картинку невольно повлиял на представление о том, какой должна быть "фронтвуман". "Роль "фронтвуман" все еще смущает людей, если ты не соответствуешь прототипам. Ты не можешь одновременно быть романтичной и сильной; ты должна быть злой и кричащей, либо влажной сексуальной сердцеедкой. И той, и другой сразу - нельзя, люди не поймут, благодаря стереотипам. Я думаю, что была бы очень успешной, если бы просто следовала односложной женской роли, к которой привыкли люди, но я этого делать не буду".
Что нужно сделать с музыкальной индустрией, чтобы проломить этот стеклянный потолок? "Я думаю, нужно нанять женщин на важные должности в различные корпорации и большие лейблы, - говорит Иззи. - Главы компаний, те, кто там командует, люди, объективирующие женщин в этой индустрии, - это все те же "большие яйца". Давайте прогоним их, наймем молодых девчонок, и тогда у нас будет индустрия, которая, возможно, даже начнет платить своим музыкантам равные деньги".
Иззи злится, но скорее даже не на музыкальную индустрию, а на общество, которое позволяет таким системам существовать. "Я не сержусь из-за этой фигни, это ведь отражение куда большего культурного сдвига, который должен произойти: музыка - это лишь микрокосм в общей картине мира. Конечно, можно злиться на тех, кто составляет списки участников фестивалей, трясти кулаками, но шесть миллионов женщин во всем мире в то же время проходят через процедуру обрезания. Мы-то не страдаем, это просто дерьмо по сравнению с тем, что испытывают другие".
А что насчет будущего? Группа взволнована предвкушением нового альбома, который, скорее всего, выйдет в этом году. "Мы стараемся не думать о будущем слишком много, - говорит Томми. - В таком случае возникает опасность, что ты не будешь относиться к делу серьезно, размышляя о том, куда надо поставить галочку, чтобы выступить в Brixton Academy".
Они поднялись до того, что выступают в таких залах как Electric Ballroom и Manchester Academy, похоже, группа, наконец, поверила в свой собственный успех, которого они прежде даже побаивались. "У нас было много хедлайн-концертов и распроданных полностью залов по всей стране, это большая честь", - говорит Крис, он же описывает этот опыт как: "ошеломляющий".
"Это волнующее время, - добавляет он. - Думаю, мы все наслаждаемся тем, что смогли выйти из своей зоны комфорта и направить себя в очень непривычном и странном для нас направлении, чтобы посмотреть, куда это нас приведет. Изучать неизведанное и странное было весело!"
Прежде чем Иззи включает самый сносящий трек с недавнего альбома, становится ясно, что все странное им к лицу. "Я думаю, что лучший бит еще впереди, - улыбается Иззи. - И также я думаю, что это круче всего".
...Там, в Shacklewell Arms, Иззи пригласила всех девушек в первые ряды, прежде чем присоединиться к ним на танцполе, совершая безумные движения под припев "Corinne". "Это нас объединяет", - сказала она им, и все синхронно подняли руки вверх. Позднее Иззи показывает нам фотографию, которая запечатлела момент: она на коленях на танцполе, растрепанная после мош-пита. Сопроводительная подпись звучит как манифест: "Ladylike* могут идти нахрен".
* как леди
(c) NME
перевод - Мария Макарова
Умер Лиам Пейн, бывший участник One Direction.
Лиам дразнит новой музыкой, The Maccabees возвращаются, а Джулиана Касабланкаса тошнит от «Last Nite».
На этой неделе: The Cure – номер один, Elbow вдохновляются Black Sabbath, а Джулиан Касабланкас игнорирует голосование.
На этой неделе: умер бывший барабанщик My Chemical Romance Боб Брайар.
Фейковая вражда Лиззо и Ланы дель Рей, Робби едет в тур, а Леди Гага снимается в «Уэнсдей».