STOP the SILENCE! 2008

Состоялся долгожданный фестиваль «STS!». Надо сказать, что инди-музыка изрядно потяжелела. Верховодили на фестивале американские мясорубы. Больше часа публика с удовольствием колбасилась под The Paper Chase, перед этим Enon очень высокими голосами пели очень быстрые и шумные песни. Наши подающие большие надежды соотечественники не отставали от хедлайнеров по уровню нойза, апокалиптически жизнеутверждающего. Выделялась на общем фоне группа TOTR с лёгкой танцевальной музыкой а-ля темно-фиолетовый дирижабль, и гости из братской Прибалтики, с которыми и пойдёт беседа.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Музыку дуэта Mona De Bo нельзя назвать позитивной, но она не вызывает и никаких отрицательных эмоций. Латвийцы гипнотизируют слушателя оригинальным исполнением и поведением на сцене. Когда сеанс гипноза окончился, ребята охотно ответили на несколько вопросов – они оказались очень дружелюбными и совсем непохожими на странных типов, которых я видел на сцене. Обоих, и гитариста, и барабанщика, зовут Эдгар, поэтому будем различать их по музыкальному инструменту.

 

- Сколько лет вы играете?

Гитарист: Вместе два с половиной года. А по отдельности… лет девять.

 

- Под чем вы пишете музыку?

Оба смеются

Гитарист: Свежий воздух и здоровый образ жизни…

 

- С чего вы начинали и какие исполнители на вас повлияли?

Барабанщик: На меня оказала большое влияние музыка 60х-70х годов, это и Хендрикс, и блюз, и Боб Дилан…

...и джаз, - подсказывает Эдгар.

Да и джаз тоже, мне очень нравится джаз 50х и современный джаз тоже…

Гитарист:  Я начинал с блюза, на блюзе я учился играть, потом всякий андеграунд -  Sonic Youth, Yo La Tengo и так далее… Сейчас - авангард и экспериментальная музыка. Мы не пытаемся следовать какому-то одному стилю, направлению.

Барабанщик:  Я люблю и фортепьянную музыку.

 

- Как происходит творческий процесс – это джем? Или кто-то один пишет музыку?

Гитарист: Сначала пишется более-менее традиционная песня, а потом мы берёмся за неё вместе и смотрим как уйти от… традиции. В живом исполнении очень много открытых вариантов. Каждый раз это звучит по-новому, мы импровизируем.

Барабанщик: Нас только двое, и за счёт этого у нас больше возможностей – нет бас-гитары и мне не надо играть вместе с бас-гитарой, поэтому я могу играть всё, что мне захочется.

 

- А о чём вы поёте?

- Мы поём на Латышском. О чём… Трудно сказать. У нас есть одна песенка про то, что происходит в природе – одни птицы взлетают, а другие – падают. Есть, например, песня про дракона…

Барабанщик: У нас нет политических и социальных тем, и всего один куплет про любовь.

 

 

- Куда вы стремитесь – на Восток, или на Запад?

Гитарист: Мы стремимся на Сахалин. Мы очень хотим сыграть на Сахалине и во Владивостоке. На Востоке мы первый раз, мы были в Питере и вот сейчас в Москве. И нам здесь очень нравится. Мы вернёмся осенью, будем играть в Москве и Питере.

 

- А Запад?

- Мы были и в Штатах и в Европе, в Голландии, в Эстонии, конечно, много раз были.

 

- И как вас там восприняли?

Гитарист: Ну мы не можем сказать, что нас носили на руках, просто у них там столько музыки, что они уже пресытились...Я думаю, что мы получили от этого больше, чем они. Опыт и всё такое.

 

- Что для вас «драйв»?

Гитарист: Для меня это экспрессия, которая заключается не в музыке, это не грув, не скорость… это Эго. Эго это не то, как мы себя ведём на сцене, а индивидуальность.

Барабанщик: Драйв это движение, он рождается на сцене и если он очень сильный, то это движение появляется в зале. И надо быть очень-очень сильным, чтобы создавать драйв.

 

- Вы не ощущаете нехватки участников?

- Мы начинали вдвоём и думали, что потом найдём остальных музыкантов. Но потом забили. То есть мы в любой момент сможем сделать это, и реализовать многие идеи… Но тогда не было бы того, что ты только что видел. Пока мы играем так и не жалеем.

 

Фото: visionscissors