Мимино - птичка певчая

Алина Орлова, сингер-сонграйтер и главное открытие прошлого года по версии целого сонма отечественных журналистов, закуривает в небольшой гримерке, пропахшей Apple Jack'ом. Она приветливо улыбается, но выглядит немного усталой - сказывается шестичасовая задержка рейса, на которую она пожалуется позже, в ходе концерта. Также в перерыве между песнями она скажет, что этот концерт завершает обширную гастроль коллектива, после которой последует внушительная пауза в музыкальной деятельности.


ME: Как ты отметила Новый год?
Алина: (смеется) Вообще, я Новый год люблю, потому что это, на мой взгляд, очень простой, примитивный праздник, символизирующий, что все заканчивается и начинается снова, с чистого листа. Этот праздник - без претензий на религию, духовность. Поэтому я люблю на Новый год просто веселиться. В этом году все было лучше, чем в прошлом, потому что я уже знала, сколько мне надо выпить, чтобы не было потом очень плохо (улыбается). Я отмечала в Вильнюсе, на площади и в разных других местах. Было неплохо.


ME: Многие авторитетные российские журналисты назвали тебя и твое творчество "открытием года". Как ты относишься к этому? Это удивляет, радует, или вызывает какие-то другие чувства?
Алина: Это скорее удивляет. Если смотреть на палитру моих эмоций как на диаграмму, то будет большой процент удивления и очень небольшой - радости по этому поводу. Я не совсем понимаю, почему так говорят, не знаю, достойна ли такой оценки. Думаю, это больше социальное явление, нежели вклад именно моей музыки. Я не обольщаюсь, что это моя заслуга. Конечно, слышать такие слова приятно, но, с другой стороны, это - большая ответственность. Мне не особенно хочется подтверждать чьи-то ожидания.


ME: Немного отойдем от творчества. У тебя до недавнего времени были шикарные длинные волосы. Есть ли причина такой смены имиджа? Алина: (смеется) Да, это, можно сказать, глобальный вопрос, потому что по-моему, единственное, что есть яркого в моей внешности - это мои волосы. Причина есть. Когда я уехала от родителей и начала жить отдельно, мне захотелось реализовать свою давнюю задумку - почувствовать, каково это - иметь короткую стрижку. И мне это ощущение понравилось. Рыжие кудри - это, конечно, очень романтично, но короткие волосы как-то больше соответствуют моему внутреннему ощущению себя. Правда, я еще планирую отрастить их.


ME: На альбоме "Дикая собака Динго" практически единственная песня на русском языке - про снег. Любишь ли ты снег?
Алина: Я вообще никогда не думала об этом (улыбается). В каком-то смысле да... У нас сейчас пришла зима и снега не было очень долго, ни на Новый год, ни на Рождество. А потом его выпало очень-очень много, все завалило огромными сугробами, приходится откапывать машины, ходить по узким дорожкам... Снег очень красивый, но одновременно он очень опасный. Весна, лето - это красивые и добрые сезоны. А вот снег - это...  мертвая красота.


ME: А насколько вообще окружающая среда, смена времен года и подобные вещи влияют на твое творчество?
Алина: Они влияют тем, что они есть. В нашем краю, то есть и в России, и в Литве, и вообще в Восточной Европе, четко прослеживается смена всех времен года. Эти крайности, то есть и жара, и мороз - я в этом выросла и это не может не оказывать на меня влияния. К примеру, осень. Я вряд ли напишу что-нибудь веселое осенью.


ME: Твоя музыка больше подходит для грустных холодных вечеров, когда можно побыть одному и подумать о своем. Ты сама больше подвержена меланхоличным настроениям или скорее ты любишь веселые шумные компании?
Алина: (смеется) Шумные компании... Я, конечно, не люблю меланхоличные настроения, но я им подвержена, так же как и все остальные. Я думаю, в моей жизни меланхолии не больше, чем в жизни других людей, которые думают, чувствуют, живут... Я не депрессивный человек. С другой стороны, я думаю, что грустные, меланхоличные настроения надо прочувствовать, пережить. Когда грустно, когда чувствуешь тяжесть на душе, какие-то неразрешенные вопросы, больше думаешь. Остаешься один на один со своими мыслями, и со всем миром. И тут появляются слова, мысли, которые можно где-то использовать. Получается, что ты наиболее с собой искренен именно тогда, когда тебе не совсем хорошо. Я считаю, что может быть, мои песни и грустные, но их нельзя назвать темными. В них есть надежда, слава Богу (улыбается).


ME: Каково твое отношение к западным коллегам по условному жанру "девушка за пианино"? Я имею в виду Кейт Буш, Тори Амос, Регину Спектор?
Алина: (улыбается) Я смотрю на западную музыку как на что-то, что существует "там". Я даже не могу допустить такой мысли, что это мои "коллеги". Я не чувствую себя ни соперницей, ни коллегой Тори Амос или Регины Спектор, потому что они где-то в другом месте, у них все как-то больше, шире... Я сама себя с ними никогда не сравниваю. Правда, меня с ними сравнивают постоянно. Это не особенно льстит мне. Я кое-что слушаю из их творчества. Правда, список этих "девушек" можно продолжать до бесконечности. Кто-то сравнивает меня с Тори Амос, кто-то - с Региной Спектор, кто-то - с Земфирой, кто-то - почему-то с Ольгой Арефьевой, кто-то - вообще с Dresden Dolls, что у меня вызывает большие вопросы. Нас роднит, может быть, инструмент, или трогательность, или искренность, или какая-то интимность, плюс женский вокал. Но если говорить конкретно о мелодике, о словах, об образах, никаких заимствований нет. На мой взгляд, меня сравнивают с этими "девушками" только потому, что я появилась позже, чем они. И, конечно, они намного популярнее.





ME: Вопрос о новом материале. Что-то из итого, что не вошло в "Дикую собаку Динго", будет сыграно сегодня?
Алина: Мы уже около года играем на концертах то, что не вошло в альбом. Сейчас эти песни уже не такие "новые". Они не новы ни для нас, ни для тех, кто был на последних двух-трех концертах нашего коллектива. Наши концерты, особенно в России, обычно выкладываются в Интернете, причем люди сами делят видео на треки, дают им названия. Это несколько странно для меня. Странно и интересно. Так что чего-то совсем нового не будет. А вообще я хочу сейчас немного отойти от всех этих разъездов и начать создавать что-то новое, если получится. Хочется сочинять спокойно, размеренно, без спешки. Кое-что уже появляется, но медленно, потому что такие вещи обычно не происходят быстро. Все песни, которые играются на наших концертах сегодня, появились не за полгода, а за гораздо большее время. Сейчас я живу как любой нормальный человек, и накапливаю впечатления.


ME: Каково твое отношение к распространению музыки через Интернет? Алина: Вполне нормальное. Я думаю, что сейчас это единственный способ донести свою музыку до слушателя. Неважно, легально это или нелегально. На пост-советском пространстве вообще нет традиции платить за музыку. Когда я жила с родителями, я скачивала много разной музыки и совершенно не переживала по этому поводу. Совесть моя не просыпалась, потому что у меня просто не было денег, чтобы платить за все это. Я никак не предотвращаю и не регулирую просачивание моей музыки в Интернет. С точки зрения "промо" это очень хорошо, а что касается зарабатывания на записях, то основной доход все равно идет от концертной деятельности. Сейчас у меня нет компьютера, и наверное поэтому я хожу по музыкальным магазинам и покупаю компакт-диски (улыбается). Просто мне всегда этого не хватало, когда я жила в другом, маленьком городе. Когда я переехала в Вильнюс, музыкальные магазины произвели на меня большое впечатление, и я ходила и тратила огромное количество денег на разные записи, иногда даже ненужные. Сейчас компакт-диск как форма уже умирает. Я не знаю, что будет дальше. Для меня это не важно.


ME: Твои прибалтийские коллеги Brainstorm выступали в качестве "разогревающей" группы на европейских концертах The Rolling Stones и R.E.M. Есть ли такие группы, перед которыми бы тебе, ну пусть даже просто "в порядке бреда", хотелось бы выступить?
Алина: (смеется) "В порядке бреда"... Конечно, в жизни может случится все, что угодно, гораздо более смелое, чем мы можем себе представить... даже не знаю. Из того, что мне нравится, что слушаю именно я... Нет, не знаю. Мне бы и не хотелось.


ME: То есть тебе нравится играть именно сольные концерты?
Алина: Не то, чтобы мне хотелось, чтобы аудитория отдавала все внимание именно мне, но мне бы хотелось знать, что она подготовлена именно для меня, что она находятся примерно в этом настроении и знает, что будет и чего не будет. Скажем, я люблю Ника Кейва. Возможно, я могу представить, что буду выступать перед ним, все-таки есть вещи, которые нас объединяют - фортепиано, голос... но люди, которые приходят на Ника Кейва, хотят слышать именно его. А мне хотелось бы, чтобы слушали именно меня.


ME: А кого, помимо Ника Кейва, ты можешь назвать своим любимым исполнителем?
Алина: Из тех исполнителей, что давно и надолго застряли в моей голове, - Cocteau Twins, Боуи (правда, больше как явление, а не по музыке). Сейчас слушаю Суфьяна Стивенса. Может быть, он слишком нежный, но у него очень хорошие тексты.The Cure, последний альбом и "Desintegration". Дэвид Сильвиан мне нравится, особенно его проект Nine Horses. Это один из самых лучших проектов, просто ужас, как хорошо. Мне вообще больше нравится мужской вокал. Девушек, правда, тоже слушаю.


ME: А каковы твои предпочтения в литературе?
Алина: Я вообще в жизни почти ничего не делаю. То есть, конечно, играю, езжу куда-то, но в основном у меня масса свободного времени. И все это время я посвящаю чтению. Иногда даже слишком надолго ухожу из реальности, злоупотребляю. Трудно кого-то выделить. Набоков, Чехов, Габриэль Гарсия Маркес...Трумэн Капоте. Сейчас читаю вообще каких-то неизвестных чешских, польских писателей. Из поэзии - Бродский, Ахматова... а еще очень нравится Хармс. Очень хороший (улыбается).


ME: А книга Ника Кейва? ( Роман "И узре ослица ангела Божия". - прим. ред.)
Алина: А, ну да. Книга Ника Кейва. С нетерпением, кстати, жду новой его книги, говорят, что скоро выйдет. Я помню, когда я читала Кейва, мы куда-то ехали, на каком-то автобусике. Была очень трудная поездка, так жарко... Я читала Ника Кейва... и это было так тяжело! Такое впечатление, что тебя окунают глубоко в грязь. Конечно, он мне стал как личность более понятен после этой книги. Да и вообще, если смотреть объективно, он красиво пишет. Но очень жестоко, конечно. С другой стороны, если она действует как-то на тебя, значит это сильная книга.

ME: Мне кажется, такого рода поэтический язык, как у Кейва, есть только у Кена Кизи.
Алина: Я не читала его. Есть какой-то набор книг, которых я не читала. К примеру, Буковски. Три года уже слышу про него, книга лежит, а руки все не доходят. Вот и "Пролетая над гнездом кукушки" я не читала. Но это не обязательно! (смеется).


ME: Естественно. В мире вообще нет ничего обязательного.
Алина: Нет, кое-что есть. Если ты человек думающий, если ты претендуешь на какой-то интеллект, ты должен прочитать какие-то книги, послушать какую-то музыку, хотя бы ознакомиться с этим всем. У меня очень много дыр в этом отношении. С другой стороны, сейчас у меня очень потребительское отношение к этим вещам. Я хочу, чтобы мне сразу нравилось. И если мне не нравится, я это отбрасываю. Поэтому я со многим еще не знакома.


ME: Ну и последний вопрос. Все-таки, говоря о балансе песен. Песни на литовском, на русском, на английском - есть ли принципиальный баланс между ними, или просто как написалось, так и написалось?
Алина: Принципиального баланса нет. Как получается, так и получается. Я живу в среде литовского языка, ходила в литовскую школу, и литовскую грамматику знаю лучше, чем русскую. Чаще приходится говорить на литовском, и поэтому выражаюсь я на нем лучше, чем на русском. А на английском меньше всего, потому что я не знаю английский настолько хорошо, лишь на уровне школы. Глупо петь на языке, которым ты не владеешь - не получается сказать то, что ты хочешь, появляются какие-то рамки. Но то, что песен на литовском больше - это в моем случае, по-моему, не минус. Я считаю, что важно понимать слова, но большинство людей из этого проблемы не делают. Кому-то эти непонятные слова добавляют мистики, открывают пространство для фантазии. Например, вокалистка Cocteau Twins Лиз Фрезер поет тексты, которые вроде и есть, а вроде и нет. И это для слушателя открывает какой-то другой мир, каждый раз дает другое настроение, слова не привязываются к конкретным переживаниям. Литовский язык - язык маленькой страны, маленького народа. Мы недавно выступали на Украине, там некоторые люди вообще думали, что я выдумала этот язык - литовский. А вообще, творчество на выдуманном языке - это очень интересно. Иногда очень хочется петь, но при этом не хочется писать никакого текста. Просто произносить звуки...


А потом был концерт. Алина, в белом платье и босая, перемежала феерические версии "Ramuma" и "Утомленного солнца" каверами на Кино и Moby и посылала в зал неисчисляемое количество флюидов той самой надежды, о которой она говорила в интервью. Эта девушка, до некоторых пор подписывавшаяся как "Мимимо", в этот вечер в очередной раз продемонстрировала свой неукротимый свободный дух, жажду жизни, новых открытий и счастья. Так что если в нашей стране есть смысл говорить о каком-то Christmas spirit, то в одном отдельно взятом здании клуба Икра он точно был, с 22-00 до 24-00 седьмого января с.г.



Беседовал: jackhate