God saves!

Для поколения «под тридцать» Queen – это что-то из детства. Улыбающийся усач с лошадиными зубами с обложки пластинки. «We Are The Champions» в аккомпанементе к вручению футбольного кубка. Мужчины в юбках в ретро-клипе на MTV. Рэйдио гага, шоу маст гоу он, мама мия, лэт ми гоу.

Для отечественных меломанов постарше Queen – это культ наравне с The Beatles. Концертный фильм «Волшебство в Будапеште» по телевизору. Заглавная тема к «Горцу» на затертой видеокассете. «Вы-вел вы-вел пят-на» из передачи «Веселые ребята». Мустафа, лав оф май лайф, байсикл рэйс.

В то же время для мирового музыкального ландшафта Queen – это черт знает что такое. Обычно «величие» той или иной группы в западной журналистике определяется по объему так называемого legacy («наследия»). Немудрено, что одним из краеугольных камней рока считается, наряду с King Crimson и Rolling stones, группа The Cure, 30 лет подряд заставляющая молодых музыкантов запудривать прыщи и красить ногти в черный цвет. С Queen все не так. Будучи, по сути, культовым явлением, они не породили орды последователей и осталась уникальной группой на стыке театра-шапито и рока с «месседжем». Да, фронтмэн The Darkness тоже выступал затянутым в трико, а Мит Лоуф и Джим Стайнман преуспели в сочинении раскатистых припевов, но все-таки пресловутое «волшебство» Queen – это нечто совершенно другое. И причина тут не в том даже, что все участники группы были сильными мелодистами с впечатляющими вокальными данными, а скорее в том, что группа на каждом этапе своего развития умудрялась быть the odd one out, не вписываясь в общий музыкальный контекст, то опережая его, то буксуя по сравнению с ним. Отдельного упоминания, конечно, стоит и активное участие группы в превращении звезд радио в богов из телевизора: видео на «Bohemian Rhapsody» стало толчком для рекорд-компаний по обязательному выпуску клипа в дополнение к синглу, таким образом заложив краеугольный камень эры MTV. Последующие клипы команды, одновременно китчевые и канонические, во многом определили визуальную культуру этой эпохи. И все-таки – про музыку.

Попав в молоко дуплетом не слишком удачных арт-роковых альбомов в первой половине 70-х, Фредди Меркьюри и компания довольно быстро осознали, что козыри, которые могут отличить их от легиона «волосатиков» – провокационность имиджа, нетрадиционная подача и эклектика. Третья пластинка группы под задорным названием «Обширный инфаркт» («Sheer Heart Attack»), хоть в исторической перспективе и уступила по популярности последовавшему за ней одному из «самых-самых» альбомов всех времен «A Night At The Opera», однако на многие годы определила разношерстную стилистику Queen – от прото-спид-метала «Stone Cold Crazy» до кабареточных виньеток типа «Killer Queen». Далее последовали пертурбации с имиджем. В то время еще скрывавший свою сексуальную ориентацию Фредди состриг длинные волосы, нацепил кожанку на голое тело и с удвоенной энергией задолбил по пианино, что в итоге дало миру «Under Pressure» и «Somebody To Love», которые до сих пор нет-нет, да и проскочат на волнах радиостанций самой различной направленности. Брайан Мэй, вторая движущая сила группы, в это время продолжал эксперименты со звучанием самодельных гитар, заставившие группу горделиво снабжать альбомы стикерами «Никаких синтезаторов».

После череды удачных альбомов, составленных по одной и той же схеме – разношерстные поп-хиты, рокешники и немного балласта – в начале 80-х Queen решают поэкспериментировать с примодненным звучанием синтезаторов. Однако провал этой идеи (альбом танцевального попа «Hot Space» группой забыт и чуть ли не вычеркнут из дискографии) показал, что лучше всего группа все же играет на своем собственном поле. В результате лучшим их альбомом в 80-х становится вполне традиционно звучащий «A Kind Of Magic», включающий, как ни странно, меньше всего песен Меркьюри, занятого в тот момент сольной карьерой. Тот факт, что 7 из 9 песен альбома вышли синглами, по нынешним временам впечатляет. Этот диск стал одновременно и последней витальной пластинкой команды – как будто составленный из би-сайдов «The Miracle» и вымученный «Innuendo» до эталонного уровня не дотягивают, а слепленный из студийных обрезков «Made In Heaven» и вовсе указывает на признаки поработившей Мэя и барабанщика Роджера Тэйлора в новом веке «золотой лихорадки». Дальше историю, связанную с брендом Queen, продолжать не стоит. Джордж Майкл, группа Five, Робби Уильямс и другие поочередно выступавшие в качестве фронтмэнов обновленного коллектива, несмотря на все уверения Мэя и Тэйлора в аутентичности союза, в сознании народном так и не заменили человека в желтой косоворотке и белых спортивных брюках.

При этом нельзя забывать, что музыкальная культура развивалась, стили множились, и уже к концу 80-х Queen с их наивным мелодик-роком утратили актуальность, подойдя к эпохе гранджа совершеннейшим анахронизмом, guilty pleasure для избранных. И тем не менее, когда в июне 2009-го состав Queen + Пол Роджерс дал концерт на украинском Майдане, послушать их собралось 350 000 человек, больше, чем когда-либо в истории группы. Очевидно, секрет неувядающей популярности коллектива в том, что не смотря на, в основном, довольно кондовый хард-роковый материал концертных выступлений, Queen всегда отличало несвойственное для групп этого направления чувство юмора и оригинального стиля. Ну и, конечно же, сумасшедшая энергетика Меркьюри, шлейф памяти о которой до сих пор заставляет людей выкладывать деньги за любые, даже самые сомнительные коллаборации с участием Мэя и Тэйлора.

Сегодня Queen – это и бренд, позволяющий зарабатывать ежегодно миллионы долларов, и поп-культурная икона, и даже один из символов гей-движения. А переиздание их альбомов – еще один повод вспомнить, что за всем этим стоит прежде всего вычурная, ни на что не похожая вневременная музыка, а 24 ноября исполняется 20 лет со дня смерти, возможно, величайшего рок-вокалиста всех времен.