Kasabian: Try to keep up your Russian Brain

Перед концертом.14.00

- ...Не спрашивайте, пожалуйста, как им Москва...

Журналисты согласно кивают, кое-кто, правда, выглядит обескураженным - это же самый первый вопрос, который приходит на ум! Самый главный! А теперь спешно приходится выдумывать что-то оригинальное.

Но, право, что толку, если во всех коротеньких интервью, намеченных на ближайший час, будет одно и то же? Никакого. Так что уж подумайте, пока еще у вас есть время.

Kasabian в это время начинают саундчек. Ого, там такие сцены с объятиями, как будто эти двое не видели друг друга лет сто! На концерте точно будет жарко.

14.30

…Мейган бегает с микрофоном  по пустому залу в винтажной шубке и самозабвенно вопит в микрофон “Shoot The Runner”; добежав до пульта, он поворачивает обратно. Все, хватит. Дальше саундчек  пойдет без него, а Тома проводят в гримерку, где журналисты уже готовы задать свои вопросы. И ни слова о Москве!

В небольшой аскетично обставленной комнатке Musical-Express ждет Тома. Белые стены, столик с питьевой водой, холодильничек с пивом – ничего особенного. Том входит с улыбкой – все в той же шубке - и всех приветствует. Вид у него, несмотря на улыбку, невыспавшийся и немного нервный, но это понятно. Непосредственно перед концертом музыканты вообще, как правило, не похожи на самих себя. Готовятся – и будь это хоть какой раз за последние полгода.

«Мне лучше сидеть? Или стоять? Или сидеть?» - он тут же сам забрасывает нас вопросами, во время коротенького интервью теребит себя то за нос, то за волосы, то за шубку, и кажется самым беспокойным человеком на земле. На вопрос о том, почему он в шубе, у Тома один ответ – потому что она крутая, и все тут. А вовсе не из-за морозов, которых пока и нет, кстати.

Вообще, Москва к Kasabian очень благосклонна… Хотя погодите, мы же договаривались, ни слова о Москве!

Сперва Том отвечает на несколько вопросов о футболе для спортивного телеканала, затем наступает очередь небольшого блиц-интервью для сайта. Во время интервью ему приносят кофе (во всяком случае, этот напиток выглядит как кофе), но пить его решительно невозможно. Что за фак! Но Мейган все равно улыбается, отставляя чашку в сторону.

 

 

Напоследок Том рад всех обнять, если бы не камера, заобнимал бы и оператора, и, на ходу снимая шубку, он спешит на следующее интервью, а мы возвращаемся в зал, где Серджио Пиццорно как раз исполняет довольно редкую “Black Whistler”. Кажется, Москве повезет!

15.30

…И об этом уже знают девочки, собравшиеся возле Стадиума. Их тут много, они повсюду. Особенности национального фанатизма – кое-кто торчит в магазине сбоку и, едва ли не приложив ухо к стене, пытается разобрать, что там исполняется, в зале. Проходящие мимо с пакетами покупатели выглядят удивленными.

Но таково правило - если хочешь стоять в первом ряду – сначала постой у закрытых дверей клуба часиков шесть. Хорошенько подмерзни – благо, что ноябрьская погода еще более-менее расположена к тем, кто дежурит у дверей Стадиума с утра – а потом беги что есть сил по внутренним лестницам помещения, расталкивая конкурентов. Недалеко и до смертоубийства. Такая она, Big Russian Love.

 

20.30

Девять месяцев ожидания, ну тут точно должно быть что-то феерическое, особенное, такое, что потом можно будет вспоминать долгой зимой и радоваться. Народ заполняет зал, говорят, что две тысячи билетов в итоге таки были сданы, но все равно – очередь из Стадиума торчит чуть ли не до Ленинградского проспекта, за места у барьера идет борьба, заготовлены специальные маски-черепушки. Ну, в общем, это совсем не похоже на то, что здесь уже бывало. Kaiser Chiefs? Пх! The Kooks? Забудьте! Вот это – настоящее безумие.

Разогревать фанатов выходит латвийская группа Instrumenti – это два симпатичных парня, у них там на сцене очень красивый свет, прическа вокалиста в этом свете выглядит один в один как у Мэтта Беллами в старинные времена первого альбома Muse. Музыка, конечно, у Instrumenti совсем другая, но все равно очень приятная. У них есть драйв, есть обаяние и есть мелодии. И вживую, признаться, все это куда круче, чем в записи. Раз в сто. Musical-Express ловит себя на том, что с удовольствием сходил бы на их концерт. А вот альбом бы, пожалуй, не купил.

Вокалист Янис внимательно вглядывается в зал и благодарит публику за теплый прием – то на английском, то на русском, то, кажется, на своем родном языке. Перед тем, как исполнить жутко застревающую в голове “Life Jacket Under Your Seat”, Янис предупреждает, что это последняя песня. Когда она заканчивается, и музыканты встают, выясняется еще одно обстоятельство - у обоих чуваков очень крутые прикиды – если Янис наряжен как заправский хипстер, то второй чувак, Рейнис, все это время сидел в прекрасной военной форме!

Короче, Instrumenti очень ничего. Но, как только они ушли со сцены, все про них забыли.

 

21.30

“KASABIAN! KASABIAN!!!” – все громче и громче, все требовательнее звучит в зале. Никакого дополнительного антуража на сцене, никаких флагов-стягов на заднем фоне, никаких спецэффектов – а вы знаете, они как бы и не нужны. Просто микрофоны, просто инструменты, и они – ну наконец-то, столько месяцев спустя, свершилось.

И, кстати, одеты они тоже очень просто – никаких вам платьев с тигриным принтом и макияжа, шубка Тома тоже осталась за сценой. Зато энергия бьет ключом. Традиционный старт – “Days Are Forgotten” – это вам, чуваки, не «Вечерний Ургант», тут все по-настоящему.

Том сегодня гиперактивен, так и норовит зацеловать всех на сцене – и Джею достается, и Сержу - и откуда-то из первых рядов доносится какой-то нечеловеческий визг, едва Мейган в очередной раз дотрагивается до Пиццорно. Особенно когда за плечо, или по заднице – тогда вообще там какое-то неистовство. «Оооооой, оооооооооой что творят! Ой смотри, ой бл###! Бл#!!!» - ну, примерно так, да.

Хотя что там – неистовствует весь зал. В самой гуще народу и вовсе ад - в какой-то момент добрая часть прыгающей толпы заваливается на сторону. “Shoot The Runner”, “Velociraptor!”, “Underdog” – какие песни, и ведь не передохнуть; Том прыгает по сцене, то снимая, то надевая очки, встает на колени перед залом, подмигивает фанатам, а иногда тычет в кого-нибудь пальцем и произносит одними губами: “You!”. Этакое персональное счастье.

Невероятно худой, кажется, еще похудевший с конца лета, Серж Пиццорно не в пример спокойнее Мейгана, но магнетически приковывает к себе взгляд, когда танцует, размахивая тоненькими руками, под психоделическую “ID”. Он благодарит толпу на русском, просит слэма перед “Take Aim”, а следующую за ней пронзительную “Black Whistler” посвящает девушкам, подарившим Kasabian матрешек. Ну и без строчек о Москве не обходится – Серж вставляет в концовку “Black Whistler” слова из “California Love” 2Pac  - «In the city the city of Compton, we keep it rockin” – меняя Compton на Moscow.

На этом отсылки к Москве, конечно, не закончатся. Том возвращается на сцену после десятиминутки Пиццорно еще более заведенным, следом за штормовой “Club Foot” устраивает какой-то эротикон на “Re-Wired”, и при этом рушит все теории Сержа насчет того, что эта песня якобы о танцах, когда жестом показывает, что за “switch” нужно нажать, чтобы “make you feel electric”. И, конечно, меняет слова – “try to keep up your Russian brain” – звучит забавно и вызывает дополнительную порцию ликования в зале.

Чем ближе к финалу, тем они яростнее на сцене, - не выдыхаются, снова и снова заводят толпу и при этом ясно дают понять, что пик всеобщего наслаждения еще впереди, в конце, как положено по всем законам природы. После “Fast Fuse” Kasabian играют инструменталку “Misirlou”, отлично подходящую для танцев Тома с бубном (на последних аккордах бубен летит в зал кому-то по башке), а дополнительным подарком становится кавер на Fatboy Slim “Praise You”, который они исполняли в конце лета на фестивалях. Затем – “LSF”, после которой Серж долго размахивает над залом микрофоном, чтобы все пели, пока они там, за сценой, готовятся к заключительной – и самой охренительной - части выступления.

…Ну вот разве что не все пели, и не так долго звучал хор, - но это все-таки мелочи. Kasabian возвращаются под беспощадные звуки “Switchblade Smiles”, напряжение опять ползет вверх. Том хватает какой-то ремень, непонятно как оказавшийся на сцене, и довольно неуклюже машет им в сторону Сержа, - несколько визжащих девчушек в первом ряду натурально заходятся в экстазе. Сексуальная химия в действии.

“Vlad The Impaler” превращает Stadium в огромное капище, и, наконец, “Fire” становится той самой разрядкой – всеобщим выплеском удовольствия. Get Down удается на славу – несмотря на тесноту, все покорно садятся, чтобы выпрыгнуть вверх с последними оставшимися на сегодня силами.

И пока Серж тенью бродит по сцене, Том подходит к микрофону, чтобы акапелла проорать в него “She Loves You”.

- Serge! – зовет он, но непослушный Пиццорно никак не хочет понять, что от него требуется, и Тому приходится петь в одиночестве. Вернее, в каком там одиночестве – вместе почти с шестью тысячами российских фанатов.

Конечно, не все было гладко, и на качество звука после концерта ругались многие, а уж особенно разозлил некоторых тот факт, что за пультом сидел, вроде бы, не звукач, а менеджер. Но знаете, о проблемах со звуком в российских залах говорят уже очень давно и очень много, и получается, что менеджер Kasabian отлаживает звук практически так же, как звукач, скажем, The Cardigans, - существенной разницы нет. В любом из случаев кто-то кричит, что звука не было вообще, а кто-то о проблемах узнает только когда открывает Интернет после самого действа.
...Ну а что до самих парней – то они на сцене выложились по полной. За все эти девять месяцев.

текст и фото - Мария Макарова